социалистическое накопление» ориентировалось на источники вне комплекса государственного хозяйства.
Проект первоначального социалистического накопления Преображенского представлялся его автору центральной движущей силой всего советского государственного хозяйства на этапе переходного периода. Преображенский счел возможным возвести его в ранг экономического закона социализма, причем не просто рядового закона в числе других, а основного закона экономики переходного периода, выражающего основные признаки советского хозяйства, оказывающего определяющее воздействие на все процессы экономической жизни до тех пор, пока государственное хозяйство не получит экономическое превосходство над капиталистическим укладом. Ему придавалось универсальное значение.
Формулировался закон следующим образом: чем более экономически отсталой, крестьянской является та или иная страна, переходящая к социалистической организации производства, чем менее то наследство, которое получает в фонд своего социалистического накопления пролетариат данной страны в момент социальной революции, – тем больше социалистическое накопление будет вынуждено опираться на эксплуатацию досоциалистических форм хозяйства и тем меньше будет удельный вес накопления на его собственной производственной базе, то есть тем меньше оно будет питаться прибавочным продуктом работников социалистической промышленности. Наоборот, чем более экономически и индустриально развитой является та или другая страна, в которой побеждает социальная революция, чем больше то материальное наследство в виде высокоразвитой индустрии и капиталистически организованного земледелия, которое получает пролетариат этой страны от буржуазии после национализации, чем меньше удельный вес в данной стране докапиталистических форм производства и чем более для пролетариата данной страны является необходимым уменьшить неэквивалентность обмена своих продуктов на продукты колоний, то есть уменьшить эксплуатацию последних, тем более центр тяжести социалистического накопления будет перемешаться на производственную основу социалистических форм, то есть опираться на прибавочный продукт собственной промышленности и собственного земледелия[592].
Столь объемная формулировка закона не представляется удачной не только своим размером, но и авторским желанием включить в свое определение по возможности все нюансы связей, отражаемых в законе. Можно дискутировать по поводу того, возможно ли вообще определять понятие «первоначальное социалистическое накопление» как регулятивный экономический закон, на основе которого функционирует хозяйственный механизм – в большей степени оно выражает метод (способ, результат) концентрации хозяйственных процессов. Само накопление предполагает существование закона, на основе которого оно осуществляется (капиталистическое накопление осуществлялось, в частности, на основе закона стоимости). Накопление может отражать также суть, сердцевину экономической и хозяйственной политики (например, политики социалистического накопления, как предлагал Преображенский).
Закон первоначального социалистического накопления как закон поддержания развития системы в представлении его создателя должен был действовать до преодоления экономической и технической отсталости страны. Нарушение необходимого минимального накопления наносило удар не только по государственному хозяйству, но и задерживало развитие крестьянского хозяйства. Фактором, определяющим устойчивость социалистической формы в борьбе с капиталистической, называлось сращивание государственной власти с государственным хозяйством. В период первоначального капиталистического накопления государство нередко содействовало данному процессу, в том числе мерами насилия. Но для Преображенского подобный патернализм оказывался несравним с ролью, какую должно играть пролетарское государство в экономическом процессе: пролетарское государство и пролетарское хозяйство представлялись единым целым – это увеличивало одновременно как политическую силу государства, так и экономическую силу государственного хозяйства[593]. Использованию политических сил для реализации экономических задач придавалось, таким образом, решающее значение.
На основе приведенных рассуждений Преображенский приходил к выводу: между капиталистической и социалистической экспансией есть формальное сходство, выраженное в стремлении развиваться не только за счет своих собственных ресурсов, но за счет вытеснения исторически отсталых способов производства и за счет их постоянной эксплуатации. Но методы борьбы капитализма и социализма со старыми формами, по Преображенскому, различны. Капитализм побеждает в условиях свободной конкуренции с докапиталистическими формами хозяйства, социализм побеждает в едином комплексе государственного хозяйства, выступающего как единое целое, усиленное политической властью, – в условиях систематического ограничения и почти ликвидации свободной конкуренции. По оценке Преображенского, свобода конкуренции после военного коммунизма была лишь видимостью, педагогической мерой для подтягивания и рационализации работы государственных предприятий, а не возвращением к свойственной капитализму форме взаимоотношений со старым способом производства, возрождением свободы конкуренции, от которой сам капитализм перешел в стадию монополистических объединений[594]. Правилом для периода первоначального социалистического накопления называлось ограничение или даже ликвидация свободы конкуренции, использование преимуществ государственной монополии, борьба единым комплексом государственного хозяйства, комбинация экономических средств с политическими. Таким образом, Преображенский совершенно четко показал, что «пожирание» социалистическим укладом частного хозяйства не является чисто экономическим явлением, здесь большой вес приобретают насилие и внеэкономические методы.
Взаимоотношения между государственным хозяйством и мелкобуржуазным способом производства Преображенский выражал вполне определенно: государственное хозяйство подчиняет себе все элементы простого товарного производства, но формируется система непосредственных взаимоотношений между мелким производством и государственным хозяйством. Сущность этих взаимоотношений должна определяется следующим: мелкое производство разбивается на три части; одна часть остается мелким производством, другая кооперируется, третья объединяется на основах некой новой кооперации, представляющей из себя особый тип перехода мелкого производства к социализму не через капитализм и не через простое поглощение мелкого производства государственным хозяйством[595]. В качестве конкретных мер накопления предлагалось увеличить налоговое обложение частного хозяйства, прежде всего в отношении зажиточных слоев деревни, увеличить отпускные цены на промышленные товары широкого потребления. Деревня предъявляла платежеспособный спрос, превышавший производительные силы промышленности. Усиление развития легкой промышленности и ограничение капитальных затрат Преображенский рассматривал как реакционную утопию[596].
Прообразом новой формы кооперации, в представлении Преображенского, могли быть крестьянские коммуны и артели. Но он не решался на теоретический анализ того, что еще не существует, а только должно возникнуть. Перспективным ему представлялся поиск путей использования государственной монополии в интересах кооперации, которые в условиях ограничения свободы конкуренции для капиталистической формы давали бы максимальные результаты. Преображенский не прогнозировал перспективы кооперации, оставив ее на обочине своей теории. Нежелание теоретически анализировать процессы кооперирования объяснялись следующим: никто не знает и знать не может, как конкретно будет проходить трансформация крестьянского хозяйства в процессе социализации сельского хозяйства – есть гипотезы, нет реального явления в практике. Он не отрицал необходимости кооперирования сельского хозяйства. Кооперирование крестьянства рассматривалось как часть вопроса о развитии всего народного хозяйства. Преображенский утверждал, что в кооперировании деревни необходим долгосрочный кредит, особенно на средства производства. Но бедность государственного хозяйства представлялась ему непреодолимой преградой. Решение этого вопроса считалось возможным лишь тогда, когда промышленность будет иметь новую техническую базу, появится возможность использовать накопленные ресурсы государственного хозяйства в деревне в виде долгосрочного кредита. Проблема огромного недонакопления отражалась на крестьянском хозяйстве. Без развития государственного хозяйства не может быть развития всего народного хозяйства. Последнее условие невозможно без накопления[597].
Динамическое развитие хозяйственной системы, по оценке Преображенского, имело комплекс объективных экономических и социальных противоречий, в том числе: накопление на базе неэквивалентного обмена и необходимость ликвидации неэквивалентности, с несовпадением во времени этих процессов; накопление за счет производства промышленного сырья крестьянством и необходимость максимально стимулировать расширенное воспроизводство этого сырья; накопление за счет крестьянского экспорта и необходимость стимулировать этот экспорт в условиях крайне медленного снижения промышленных цен; экономическая необходимость роста товарности крестьянского хозяйства и социальная необходимость материальной поддержки наименее товарной его части – бедняков[598].
Основываясь на наличии объективных противоречий, Преображенский обосновал идею возникновения кризисов в переходном советском обществе. В 1922/23 году товарная продукция сельского хозяйства оценивалась как ничтожная величина в качестве рыночной базы для промышленности. Процент товарности составил 24,3 (для сравнения: процент товарности в 1913 г. – 32,6). Сумма товарности сельского хозяйства оценивалась в 500—700 млн золотых рублей (в 1913 г. – 1832 млн). Соотношение товарности сельскохозяйственной и промышленной продукции составило 31,5% (в 1913 г. соотношение – 48%)[599]. Преображенский определял источники кризиса диспропорциональностью (даже при наличии диспропорции в 5%). Пропорциональность могла сложиться лишь в условиях соответствия потребности городского населения в продукции сельского хозяйства и промышленности в крестьянском сырье – стоимости товарной
